11 марта 1943 года Красноармейский район был полностью очищен от оккупантов. По воспоминаниям фронтовиков и старожилов, очевидцев изгнания фашистов с территории нашего района, бои за его освобождение шли в невероятно тяжелых условиях.
Февраль и март 1943 года были холодными, дожди перемежались со снегом, повсюду — непролазная грязь. Ситуацию осложняли плавни, лиманы, камыши и каналы рисовых оросительных систем. Любая возвышенность бескрайней степи была хорошо укреплена врагом, вся его оборона обеспечена большим количеством артиллерии и пулеметов. Немецкая авиация постоянно бомбила наши позиции.
Из-за стремительности наступления Советской армии безнадежно отстали тылы. Не хватало боеприпасов, люди шли в бой полуголодными. На передовой невозможно было вырыть окоп или укрытие, приходилось лежать в грязи и воде. И даже в этих условиях, ценой невероятных усилий и потерь, точное число которых не известно до сих пор, армия гнала врага из наших станиц и хуторов.
Об освобождении станицы Славянской-на-Кубани в дивизии заговорили сразу после Краснодара. Колобов требовал, после взятия Ивановской, не делая передышки, безостановочно преследовать врага. Считалось, что освобождение Славянской уложится в два – три дня. А оно затянулось почти на месяц.
Столкнуться с противником, отступающим от Ивановской, пришлось сразу же после форсирования Ерика Ангелинского – в рисовых чеках. 25-26 февраля полки медленно и с потерями наступали в направлении хутора Зеленского. Гитлеровцы цепко держались за каждый клочок дамбы, стык дорог, хуторок. За два дня боев удалось освободить только поселок «Кубрисострой» (Южный) и выйти к Безымянному хутору.
Безымянный хутор, у стыка двух каналов, на 10 дней стал главным препятствием на пути к ерику Полтавскому. Ни лобовые, ни обходные, ни ночные атаки не приносили успеха.
В низовьях Кубани линия фронта противника сократилась и его боевые порядки уплотнились. Оборона стала сплошной и эшелонированной, более насыщенная огневыми средствами. Румынские части заменялись немецкими. Местность – курганы, каналы, валы, поля, залитые водой, — для обороны противника препятствие лучше желать не надо. Из-за распутицы расстроилось материальное обеспечение частей. Из тыловых станиц тянулись длинные вереницы женщин и подростков с патронами, снарядами и минами в мешках за плечами. В котловом довольствии выручали в отдельные дни рисовые чеки. Из прошлогодних, неубранных колосьев солдаты вышелушивали зерно и в ступах из гильз освобождали его от плевел. Варили в котелках несоленую кашу.
Командарм ночью с 7 на 8 марта перегруппировал части с целью концентрации максимума усилий на главных направлениях. 368-ю дивизию, за исключением 545-го полка, выведенного во второй эшелон на доукомплектование, он перевел в район хутора Телегин для нанесения главного удара, поместив между 295-й справа и 9-й дивизией слева. Задача дивизии сводилась к тому, чтобы прорвать оборону на участке рисосовхоза, взять хутор Телегин, занять хутор Кулика, выйти к реке Протока на участке между железнодорожным и шоссейным мостами, форсировать реку и овладеть станицей Славянской. На подготовку удара давались сутки.
Девятого марта, безоблачно. Атака началась в 6 часов 40 минут утра. Первый батальон 1279-го полка Клима Кучерука с криком «Ура» первым форсировали Ерик Полтавский. Преграда немалая — 1-15 метров шириной и от 1,5 до 3-х метров глубиной. Солдаты взяли ее, используя подручные плавсредства и вброд. Сбив с западного берега прикрытие, к 8 часам утра они вышли к хутору Телегину. Туда же подтянулись батальоны М.Г.Митюрина и А.А. Зверева. Полк стал обтекать хутор. Немцам пришлось оставить его. К двум часам полк Жулихина занял еще один хутор – Крикуны, 1227-й полк в этот день освободил хутор Кулика, Безымянный и подошли к Крыжановскому.
Уже вечерело. Уставшие бойцы окапывались. Как и все, этим могли заняться и солдаты роты В.Ф.Тарасова. Но впереди них из фашистского дзота стрелял пулемет.
— Кто пойдет со мной? – спросил у солдат Тарасов. Из желающих отобрал шестерых. Ползли долго. Когда осталось метров 20 до дзота, бросили гранаты. И дзот замолчал.
На Кубани не редкость: селение со станицу, а зовется хутором. Трудобеликовский хутор был таким же переростком. Его и хутор Крыжановский немцы хотели использовать как предмостовую преграду у переправ через Протоку. У этих хуторов они пытались еще раз остановить полки С.Г. Жулихина и М.К. Свиридова. Но не смогли. 10 марта 1277-й полк освободил хутор Крыжановский. А 11 марта 1279-й полк осилил упорство гитлеровцев в Трудобеликовском. В первом часу ночи 12 марта оба полка вышли на дамбу реки Протоки и закрепились перед взорванными железнодорожным и шоссейным мостами. На станции Трудобеликовской было захвачено 129 вагонов, 79 платформ, 34 цистерны, более 2 тысяч снарядов.
Бои за хутор показали возросшую активность нашей артиллерии. Дивизион капитана Г.Ф. Дябина подавил минометную батарею, уничтожил два пулемета. Не обижалась пехота и из действия дивизионов Г.С. Оберемко и А.И. Гордиенко. В их батареях было немало опытных и умелых воинов-огневиков.
Три недели, двадцать один день, продолжалось сражение. Первой была освобождена станица Новомышастовская, последним — хутор Трудобеликовский. По неполным данным, на территории района погибли около пяти тысяч советских бойцов и командиров. Далеко не все они покоятся в братских могилах, многие до сих пор лежат там, где в бою их настигла смерть. Их останки постоянно находят поисковики. Десятки и сотни павших остаются неизвестными солдатами Великой Отечественной.
За станицы и хутора нашего района сражались бойцы и командиры подразделений 11-го гвардейского стрелкового корпуса, 2-й и 4-й гвардейской, 276-й гвардейской, 409-й армянской, 223-й азербайджанской стрелковых дивизий, 9-й горно-стрелковой дивизии и других частей.
