Публикация «Память московских земель»

Подробности

Создано: 04.04.2024 17:53

Археологические раскопки показывают, что территория современной Москвы и Московской области была заселена издревле.

Самые ранние находки — каменные и костяные топоры, ножи, рыболовные крючки и наконечники стрел — следы так называемой льяловской культуры — специалисты относят к эпохе неолита (позднейшего периода каменного века). Например, на территории села Дьяково (сейчас музей-заповедник «Коломенское») обнаружена первобытная стоянка IV тысячелетия до нашей эры, а в Орехово-Зуевском районе — почти на тысячу лет старше.
Фатьяновская культура знаменует переход к освоению металла. В Московской области, например в Истре и Икше, археологи изучили множество могильников (захоронений) конца III тысячелетия до нашей эры. Так стало известно, что здесь жили кочевники-скотоводы, которые пользовались орудиями труда и украшениями из бронзы.
Очевидные признаки оседлой жизни демонстрируют памятники дьяковской культуры, которую археологи датируют более чем тысячелетним периодом — от VII века до нашей эры до VII–VIII веков нашей эры. Кости домашних животных, железные серпы и зернотёрки говорят о том, что финно-угорские племена, такие как меря и весь, активно занимались земледелием и скотоводством.
Наконец, земляные курганы X–XI веков учёные приписывают славянским племенам: на землях современной Москвы жили в основном вятичи, а на севере нынешнего Подмосковья, выше Клязьмы, — кривичи.
Следы славянских городищ находят почти во всех районах, имеющих выход к воде: Дьякове, Филях, Кунцеве, Матвеевском, Братееве, Зюзине… Самым старым московским домом считается жилище вятича-ремесленника, обнаруженное у современных Патриарших палат Кремля. Вероятно, он входил в комплекс построек, окружённых треугольным рвом, который засыпали в начале XII века. Его очертания археологи выявили возле нынешнего Большого Кремлёвского дворца.
Ссылаясь на летописи и предания, некоторые историки даже перечисляют названия поселений вятичей, в которых узнаются имена таких современных районов, как Воробьёво, Высоцкое, Кулишки, Кудрино, Симоново, Сущёво.
Наиболее авторитетным источником по вопросу «отцовства» будущей столицы считается Ипатьевская (Киевская) летопись — она содержит первое достоверное упоминание о Москве:
«В лето 6655. Иде Гюрги воевать Новгорочкой волости, и пришед взя Новый Торг и Мьсту всю взя; а ко Святославу приела Юрьи повеле ему Смоленьскую волость воевати; и шед Святослав и взя люди Голядь, верх Поротве, и так ополонишася дружина Святославля. И прислал Гюрги и рече: “Приди ко мне, брате, в Московъ”. Святослав же еха к нему с дитятем своим Олгом, в мале дружине, пойма с собою Володямера Святославича; Олег же еха наперед к Гюргеви, и да ему пардус. И приеха по нем отець его Святослав, и тако любезно целовастася, в день пяток, на похвалу святой Богородици, и тако быша весели. На утрий же день повеле Гюрги устрояти обед силен, и створи честь велику им, и да Святославу дары многы, с любовию, и сынови его Олгови и Володимиру Святославичю…».
6655 год по древней традиции отсчитывался от сотворения мира; в современном летоисчислении это 1147-й. Князь Юрий (Георгий) Долгорукий, сын Владимира Мономаха, всего лишь приглашает другого князя, Святослава Ольговича, на пир. Никак не обозначены ни статус поселения, ни отношение князя к его происхождению.
Эти моменты открывает другой источник — Тверская летопись: «Того же лета (1156) князь великий Юрий Володимеричъ заложи град Москву на устниже Неглинны выше реки Яузы». То есть князь построил крепость; судя по археологическим раскопкам, она занимала юго-западный угол современного Кремля.
Загвоздка в том, что историки доверяют этому источнику гораздо меньше: самый ранний сохранившийся список Ипатьевской летописи датируется XV веком, а Тверской — XVI веком. Есть сведения, что в 1156 году Юрий Долгорукий был в Киеве и вряд ли мог заниматься строительством на московских землях. Это даёт основание полагать, что на самом деле крепость заложил сын Юрия, Андрей Боголюбский.
Есть и другие версии появления Москвы. Ветвь сочинений под общим названием «Сказание о зачатии Москвы и Крутицкой епископии» появилась в конце XVII века. Здесь уже явно вымышленный князь Даниил Иванович ищет место, где основать престольный град. В лесах он встречает пятнистого зверя с тремя головами. Советник князя, грек Василий, трактует эту встречу как знак: царство будет треугольным, населят его самые разные люди. На территории будущего града выделены две точки: остров, где живёт пустынник (отшельник) Букал, становится местом царского двора (крепости), а холм, где обитает некий римлянин Подон, — площадкой для Крутицкого монастыря. Град закладывается в 6720 (1212) году.
Хотя в «Сказании» много вымысла историческое зерно присутствует и в нём: создание Крутицкого подворья приписывают князю Даниилу Московскому именно в XIII веке.
Но и этим «шкатулка» московских легенд не исчерпывается! Есть ещё «Предание об основании Москвы Олегом», или «О начале царствующаго града Москвы», которое исследователи также датируют второй половиной XVII века. В нём основателем Москвы объявляется воевода Рюрика — князь Олег, а само событие отнесено в 6388 (880) год. После Олега князем всех российских земель стал Игорь Рюрикович. Сжатое до предела повествование буквально выпячивает очень важный (для утверждения княжеской власти) момент: неизвестный автор отмечает, что Игорь ведёт свой род от «кесаря римского» Августа. Таким образом, отпадает даже необходимость в формуле: Россия фактически называется наследницей Рима.
Хотя перечисленные легенды являются литературными памятниками, историки уделяли им немало внимания. Первые упоминания этих текстов встречаются у Василия Татищева. Николай Карамзин пренебрежительно называл их сказками. А вот Иван Забелин, один из первых директоров Исторического музея, не был столь категоричен: он считал, что в легендах присутствует некое рациональное зерно.
Но историкам и без легенд есть о чём поспорить. Помимо 880, 1147 и 1156 года, в источниках, якобы основанных на летописях, упоминались и другие даты основания Москвы, например 1117-й и 1140-й. Это мало кого смущало до поры до времени, а точнее — до 1840-х годов. Первая серьёзная дискуссия возникла в связи с предстоящим 700-летием города и проходила на страницах «Московитянина», «Московских ведомостей» и других периодических изданий.
Впрочем, серьёзной она была скорее по накалу страстей, чем по своему предмету. Карамзин в «Истории государства Российского», в соответствии с Ипатьевской летописью, авторитетно объявил «правильным» 1147 год. Более того, он назвал точную дату встречи князей — 28 марта (праздник Похвалы Богородицы). Первым решился её оспорить профессор И.М. Снегирёв: ссылаясь на сдвиги церковного календаря, он «перенёс» событие на 5 апреля. Версию Карамзина поддержали М.П. Погодин и А.И. Герцен, вариант Снегирёва — его ученик П.В. Хавский и молодой Иван Забелин. Спор фактически окончился ничем: по указу императора Николая I Москва скромно, почти незаметно, отметила юбилей… 1 января 1847 года.
В конце XIX века историки уже фактически не спорили, а придерживались демократического плюрализма — каждый высказывал свою точку зрения. Одним исследователям импонировала версия об основании Москвы князем Олегом, другие называли её «вымыслом позднейших книжников».
Следующий юбилей, 800-летний, Москва пышно отметила в сентябре 1947 года. Историки снова оказались не у дел: дату назначил лично Иосиф Сталин, и желающих спорить с «отцом народов» не нашлось. Традиция возродилась в 1997-м, и с тех пор праздник стал ежегодным.
Наука не стоит на месте: археологические раскопки в разных районах Москвы ведутся и в наше время, и новые артефакты дают повод для продолжения дискуссии о возрасте города. Например, селище, открытое на территории Даниловского монастыря, датируется IX веком; к IX–X столетиям относят и следы построек, найденные рядом с Красной площадью. Немало вопросов вызывают и найденные старинные арабские монеты. Всё это заставляет некоторых исследователей говорить о том, что Москва может быть на 200–300 лет старше, чем по общепринятой версии, установленной Карамзиным.
Более осторожные или скептически настроенные учёные просят учитывать несколько важных моментов. Во-первых, следует разграничить понятия. Если для поселения достаточно группы построек, то для города требуется нечто большее — наличие оборонительных сооружений, как минимум валов и рвов, и минимальной инфраструктуры, выражаясь современным языком, например мостовых.
Во-вторых, создание города нужно рассматривать как культурно-политический факт. В средневековой Восточной Европе статус города мог присвоить поселению только князь. Как правило, такое важное событие отмечалось в летописях, поэтому их и считают главным источником по «административным» вопросам.